Пограничным управлением ФСБ России по Алтайскому краю накануне празднования 77-й годовщины Победы советского народа над фашистской Германией, а также в преддверии Дня пограничника, который ежегодно отмечается 28 мая, инициирована публикация цикла статей посвященных памяти Героев–пограничников, уроженцев и жителей Алтайского края, участников Великой Отечественной войны 1941-1945-х годов, которые ценой своей жизни в первые дни войны защищали государственную границу СССР, а в последующем, в рядах регулярной армии день за днем ковали Великую Победу.
22 июня 1941 года 83 тысячи пограничников, служивших на западной границе, первыми приняли на себя внезапный удар фашистских полчищ.
На всем протяжении западную границу, от Баренцева до Черного моря, охраняли 666 пограничных застав, 485 из них 22 июня 1945 года подверглись нападению со стороны войск фашистской Германии, остальные заставы вступили в бой 29 июня 1941 года.
По плану «Барбаросса» на преодоление сопротивления пограничников отводилось от 30 минут до одного часа, но враги просчитались. Пограничники задерживали фашистов на дни и недели, стояли насмерть — до последнего патрона. Именно пограничники в первых боях сбили спесь с войск противника, с победоносной легкостью прошагавших почти по всей Европе, заставили немцев прятаться от пуль, кланяясь советской земле.
257 застав защищали свои участки границы до суток, до 2-х суток – 36 застав. От недели и больше продержались более 100 застав. Невероятно, но факт: 45 застав сражались до 2-х месяцев.
Неувядаемой славой покрыл себя гарнизон Брестской крепости, которая находилась на основном направлении главного удара немецко-фашистских войск на Москву. Немецкое командование планировало взять крепость к 12:00 22 июня. Но фашистам не удалось осуществить свои планы. В героическом бастионе им противостояли 500 пограничников, среди которых был и личный состав 9-й заставы Брестского пограничного отряда во главе с лейтенантом Кижеватовым Андреем Митрофановичем.
Под командованием лейтенанта А.М. Кижеватова в 1939 году начинал свою службу и житель г. Барнаула, пограничник Иван Ефимович Кудрявкин. Он не участвовал в обороне Брестской крепости, война его застала на другой пограничной заставе.
Иван Ефимович Кудрявкин родился 25 декабря 1919 года. В 1939 году был призван на военную службу в пограничные войска НКВД СССР и направлен в Дальневосточный пограничный округ, а затем в Западный пограничный округ, в Брестский пограничный отряд на пограничную заставу, возглавляемую лейтенантом А.М. Кижеватовым. В конце 1940 года переведен на службу в Прибалтийский пограничный округ в г.Вильнюс и направлен на курсы младшего командного состава, после которых направлен на пограничную заставу «Озерная», дислоцировавшуюся в районе г.Алитус в Литве (граница с Восточной Пруссией). Именно на этой пограничной заставе, 22 июня 1941 года принял свой первый бой старшина Иван Кудрявкин. В тот же день пограничники отразили несколько ожесточенных атак превосходящих сил фашистов, так и не позволив врагу прорваться на советскую территорию на этом участке границы. Однако, несмотря на большие потери, врагу удалось прорваться на участках других застав. Пограничникам заставы «Озерная», было приказано идти на соединение с частями прикрытия границы, и 23 июня пограничники соединились с частями 126-й стрелковой дивизии (дивизия входила в состав 29-го стрелкового корпуса 22-й армии Западного фронта). Оставшиеся в живых пограничники, собранные с трех пограничных застав, были сведены в один взвод под командованием начальника заставы «Озерная» капитана Сергея Дроздова, и далее действовали под командованием командира батальона майора Горчакова (366-й стрелковый полк полковника Костина).
В последующем, старшина Иван Кудрявкин участвовал в Смоленском сражении, битве за Москву, и в Военном Параде на Красной Площади 7 ноября 1941 года, в составе отдельного батальона войск НКВД.
В августе 1944 года, после окончания Свердловской оперативной школы войск НКВД СССР, старший лейтенант Иван Кудрявкин был направлен в г.Вильнюс, в Отдел по борьбе с националистическим бандподпольем, откуда был направлен в сводный пограничный батальон войск НКВД СССР, в составе которого участвовал в операциях по ликвидации немецких диверсионных групп, а также в восстановлении охраны государственной границы. После войны Иван Ефимович Кудрявкин продолжал свою службу на должностях оперативного состава НКВД, участвовал в ликвидации националистического бандподполья на территории Литовской ССР. С началом организации Барнаульской специальной средней школы МВД СССР был переведен в г.Барнаул, прошел путь от преподавателя до заместителя начальника школы.
За мужество и героизм, проявленные в годы Великой Отечественной войны, Иван Ефимович Кудрявкин награжден двумя орденами Красной Звезды, орденом Отечественной войны II степени, медалями: «За боевые заслуги», «За оборону Москвы» и многими другими.
Из воспоминаний Ивана Ефимовича Кудрявкина:
«После службы в Белостоке, в начале апреля 1941 года, я – заместитель политрука пограничной заставы, в воинском звании – старшина, с моим другом сержантом Николаем Шохиным были переведены в Прибалтику, на одну из пограничных застав, дислоцирующуюся на западе Литвы, в районе г.Алитус, на границу с Восточной Пруссией. Обстановка на границе все более осложнялась. Приготовление немцев к войне отмечалось во всем. На сопредельной территории стали появляться дополнительные армейские посты наблюдения, проводились работы по оборудованию окопов, ходов сообщения, участились случаи нарушения государственной границы, как пешими нарушителями, так и немецкими самолетами.
Однажды, это было в начале мая, я обратился к замполиту заставы старшему лейтенанту Куликову с вопросом:
— Товарищ старший лейтенант, что мне бойцам говорить, ведь и так все яснее ясного, война скоро будет?
Куликов мне ответил:
— Вопрос ясен, старшина. Я тоже вижу, что войны нам не избежать. Однако, в любой обстановке мы должны защитить доверенные нам партией и советским народом священные рубежи нашей Родины! Нам нужно разъяснить не только международную обстановку, но и обстановку на границе. Враг не должен застать нас врасплох. Врага не нужно бояться, а уж если сунется к нам, то нам нужно уничтожать его всеми имеющимися у нас силами и средствами. Именно здесь, на этом рубеже! И держаться до подхода армейских частей прикрытия границы. А иначе, зачем мы здесь?
В начале мая к нам на заставу прибыли три армейских командира: комбат 366-го стрелкового полка 126-й стрелковой дивизии майор Горчаков, командир танковой роты 10-го танкового полка 5-й танковой дивизии капитан Смирнов и командир батареи 5-го артполка старший лейтенант Фомин. Начальник заставы капитан Дроздов и замполит старший лейтенант Куликов, вместе с прибывшими командирами объехали будущий оборонительный рубеж. А еще через день танкисты и артиллеристы заняли позиции в тылу заставы, в 20 км, прикрывая дорогу, ведущую в сторону г.Алитуса. Все работы по оборудованию оборонительных позиций был закончены в конце мая. 18 июня 1941 года все части 5-й танковой дивизии, подразделения 5-го артполка и 366-го стрелкового полка были подняты по тревоге, выведены из мест постоянной дислокации и рассредоточены вдоль восточного берега р.Неман в районе г.Алитуса. Именно здесь, как потом и оказалось, был нанесен один из главных ударов фашистов».
«В начале июня 1941 года непосредственно у границы стало отмечаться сосредоточение крупных сил немцев. Практически ежедневно стали отмечаться факты нарушения границы немецкими самолетами.
Из пограничного отряда поступил приказ оборудовать на расстоянии ста метров в пределах видимости границы замаскированные огневые точки с установкой там станковых пулеметов. По приказу мы работали, как правило, ночью по оборудованию окопов с блиндажом и укрытиями, оборудовали дополнительно два наблюдательных пункта с телефонной связью, а на наиболее опасных направлениях установили проволочные заграждения. Эти работы мы закончили к середине июня, и теперь, на границе дополнительно были пулеметные расчеты. Но каждый последующий день приносил с собой острое чувство надвигающейся войны, которое охватывало каждого из нас».
«Накануне, 21 июня, нарушений границы на участке заставы не было. Отмечалась необычная тишина на сопредельной стороне. Однако, как мы сами замечали в ходе службы, за предыдущие три дня немцы покинули свои окопы и отошли в тыл.
21 июня, когда было уже около полуночи, меня и старшину заставы Василия Митрохина вызвал начальник заставы капитан Дроздов, который сказал:
— Из штаба пограничного отряда передали сообщение о задержании перебежчика, который сообщил о том, что 22 июня, на рассвете, в четыре часа утра немцы нападут на СССР. Все дороги, ведущие к границе, забиты войсками – колонны танков и машин. Такие же сведения поступили и от других перебежчиков. Нам приказано поднять заставу по тревоге, скрытно занять огневые рубежи и приготовиться к отражению нападения.
Старшине Митрохину начальник заставы приказал выдать бойцам максимальное количество боеприпасов и продпаек.
Затем он сказал мне:
— «Старшина Кудрявкин! Вы отвечаете за связь с заставой. В Вашем распоряжении связист Волков. Находитесь на наблюдательном пункте с замполитом заставы старшим лейтенантом Куликовым!»
Мне навсегда запомнилось обращение начальника заставы капитана Дроздова, которое он сказал всем нам этой ночью:
— «Товарищи пограничники! Вот и настал час испытаний. Получен приказ скрытно выдвинуться к границе и занять там огневые позиции. По данным разведки сегодня ночью ожидается нападение фашистов на нашу Родину. Наша задача – отражать нападение врага всеми имеющимися у нас силами и средствами, продержаться до подхода частей Красной Армии!»
«Не исключено, что это – крупная провокация фашистов», — сказал стоявший перед строем замполит заставы старший лейтенант Куликов. Но мы должны быть готовы отразить нападение врага. Нужно показать все, чему Вас здесь научили. Командование ждет от нас мужества, стойкости и выдержки, ведь мы – пограничники!».
«В эту самую короткую ночь было как-то необычно тихо. Такая вот мертвая тишина стояла, да и на той стороне – ни одного огонька, как это бывало ранее, словно готовились к чему-то. В половине четвертого утра 22 июня, с сопредельной стороны послышался тягучий гул моторов, который с каждой минутой нарастал все сильнее, и над нами показалась первая волна высоко летящих на восток немецких самолетов. Около четырех часов утра воздух разорвал грохот мин и снарядов, в воздухе засвистели осколки. С противоположной стороны озера показалось множество надувных и деревянных лодок, небольших плотов с переправлявшимися на них фашистами. Когда лодки и плоты почти совсем приблизились к нашему берегу, и фашисты стали выпрыгивать из них, замполит заставы старший лейтенант Куликов крикнул «Огонь!». Враг был встречен плотным огнем. Наши пулеметчики на флангах буквально косили фашистов. Тех, кто приближался к берегу, наши пограничники забрасывали гранатами. Меня переполняло чувство нарастающей ярости. Я вскинул винтовку и стал стрелять в находившихся в лодках фашистов. Не выдержав плотного нашего огня, оставшиеся фашисты попытались вплавь уйти обратно, но и здесь их также настигал огонь наших пулеметов. Так вот и была нами отбита первая атака врага. Погибло семеро наших товарищей пограничников, а трое были ранены. Мой друг сержант Шохин с двумя бойцами снесли погибших в одно место, а раненых – на заставу. Прошло едва около часа, как по нам вновь ударили орудия и минометы. Это был ад. Мины и снаряды громили и рвали в клочья все вокруг. После обстрела начальник заставы и замполит подбадривали оставшихся в живых пограничников, которые по-прежнему встречали врага плотным ружейно-пулеметным огнем, и вновь фашисты отходили назад. Потом они вновь и вновь неоднократно атаковали нас, но мы отражали их атаки, и продолжали держаться. Я не знаю, сколько прошло времени, но после очередной провалившейся атаки немцев все вокруг как-то затихло. Нам, оставшимся в живых, стал слышен грохот от разрывов снарядов где-то уже в нашем тылу. Враг не пытался больше атаковать нашу заставу, а как потом оказалось, несмотря на большие потери, прорвался через границу на участках других застав, и то только после того, как там все пограничники погибли…….
Пресс-служба Пограничного управления ФСБ России по Алтайскому краю.